Баллады о Боре-Робингуде: Паладины и сарацины - Страница 73

Саид: Вот так всегда…

Григорий: Погоди, Саид… Сайрус, у нас есть люди, способные захватить американские боевые вертолеты. Им надо всего лишь пройти на территорию американской авиабазы в Аравии… ну, скажем, в Табуке, или в Эль-Джубайле. Это – сможете обеспечить?

Сайрус: «Всего лишь!..» Грегори, после 11-го Сентября охрана всех наших баз в зоне Залива глядит в оба, все ждут атаки исламских террористов… Кстати, эти ваши люди… они – э-э-э… белые?

Григорий (со странным смешком): Белее не бывает!

100

В кабинете Марка Вульфсона звучит зуммер спутникового телефона. Генерал – может быть, чуть более поспешно, чем привык – снимает трубку:

– Вульфсон здесь!

– Здравствуй, Миша! – доносится приглушенный голос Григория. – Прости, но у нас проблемы…

– Робингуд?..

– Да. Робингуд.

– Черт побери!.. Я ведь вас еще тогда предупреждал – лучше не трогайте Робингуда с Подполковником! Что – трудно было подыскать на ту роль других рашен-мафиозо , поплоше мозгами?

– Миша, ты не представляешь, с какого уровня была дана команда: по ходу «Ассасина» подставлять именно Робингуда… Крепко он, видать, насолил… не буду говорить – кому. И не только в России.

– Ай-яй-яй, Гриша… Ну дети, чисто дети! Интересно, к какому возрасту ребенок должен усваивать смысл выражения «Nothing personal»?

Тут возникает внезапная пауза.

– Почему ты спросил?.. Ну, насчет «Nothing personal»? – каким-то надтреснутым голосом откликается Григорий.

– Потому что когда фигуранта вводят в стратегическую комбинацию в качестве «невозвратимого агента», руководствуясь при этом не соображениями дела, а личной к нему неприязнью, это называется – коррупция. Точно такая же, как – возить жену на лечение в Швейцарию за деньги налогоплательщиков; впрочем у вас, в России, даже и это за коррупцию не считается, нет?.. Ладно, чего теперь говорить. Чем могу помочь, насчет Робингуда?..

– Людьми. Боевиками.

– Боевиками? О чем это ты, Гриша?

– Миша, мне нужны твои Питер-Марицы . Срочно. Иначе весь «Ассасин» запросто накроется медным тазом. Как понял? – прием…

101

КПП американской авиабазы в Эль-Джубайле. Слепящие прожектора пригвоздили к асфальту предзонника («Стой! Приготовь документы!») два тяжелых армейских грузовика. Сержант-мулат внимательно изучает бумаги командира колонны – флегматичного седого великана в видавшем виды камуфляже, «вечного шерифа» Брайана Деннехи.

– Значит, вы – спецназ? Группа «Дельта»?

– В тех бумагах написано всё, что тебе положено знать, парень, – у «вечного шерифа» странноватый акцент – вроде техасского… но нет, не то; помнится, Ивлин Во говорил об африкаанс как о «языке, состоящем из сплошных отхаркиваний» – так вот, очень похоже…

– Я должен глянуть – что у вас в кузове, сэр.

– Не «что», а «кто», сержант.

– Вот именно, сэр!

– Действуй.

Сержант, добросовестно сунувши нос под брезент, тут же выбирается обратно.

– Ну как, – хмыкает «вечный шериф», – похожи мои парни на арабских террористов? Концы предъявить не надо?

– Никак нет, сэр! Совсем не похожи. Просто нас никто не предупредил о вашем прибытии…

– Именно так. И мы очень надеемся, что в пункте назначения нас тоже не ждут загодя.

– Я понял, сэр. Удачи вам – там, в пункте назначения!

– Спасибо, сержант.

Грузовики, неспешно миновав периметр, углубляются в лабиринт жилых модулей, оружейных складов и подстанций. Сержант же остается стоять в задумчивости у шлагбаума КПП: какая-то ускользающая мысль явно не дает ему покоя… Тут как раз подруливает на джипе офицер – плотный латинос в роскошных усах:

– У вас порядок, Стив?

И часовой решается:

– Разрешите доложить, господин лейтенант!

– Слушаю вас, сержант Джексон! – латинос мигом выбирается из джипа, сразу становясь серьезным. – Что-то не так?

– Несколько минут назад через наш пост проследовали два грузовика со спецназовцами…

– Что-о?! Какой еще спецназ?

– Какая-то секретная операция, сэр. Документы у них в полном порядке.

– А что ж тогда не так?

– Они сами, сэр! – формулирует наконец суть своих претензий мулат. – Их этническая принадлежность, сэр.

– Что, этнические арабы? – понимающе кивает офицер. – Так на то он и спецназ, чтоб действовать на территории противника…

– Никак нет, сэр! В том-то и загвоздка, что все они – белые!

– Гм… Что вы хотите этим сказать, сержант?

– Их было тридцать человек, сэр. И все белые – ни единого цветного. Ни единого! В нынешней американской армии такого подразделения просто не может быть.

– Ч-черт! Резонно… Молодец, сержант, не зря детективы смотришь, – с этими словами лейтенант извлекает рацию. – Эй-Джи-Кей, Эй-Джи-Кей, ответьте Оу-Си-Кью!.. Дежурный? Лейтенант Альварес на связи. Через КПП только что проследовали два грузовика со спецназовцами… ах, вы в курсе? Но часовой, сержант Джексон, обратил внимание на странный состав того подразделения… Никак нет, документы в полном порядке… так точно, слушаюсь. Есть!..

– Сержант Джексон! – мрачно окликает он часового. – Утром представите по этому эпизоду рапорт.

– Утром?!

– Да, утром… – и, чуть поколебавшись, добавляет с едва уловимой извиняющейся интонацией: – На дежурство по гарнизону только что заступил полковник Пибоди.

– Так точно, сэр! – по мрачному тону сержанта ясно, мнение о тактико-технических характеристиках полковника Пибоди у сержантского и у младшего офицерского состава полностью совпадает.

– Продолжайте несение службы, сержант. А я гляну – что там за спецназ такой…

С этими словами лейтенант усаживается обратно в свой джип – хлопнув за собою дверцей заметно громче, чем положено.